Chelsea.com.ua

Warning !
http://www.chelsea.com.ua/forum/viewtop ... 395#p23395


*****************************************************************************************************************************************




ЧАСТЬ-1

ПРЕДИСЛОВИЕ

Собственно говоря, я уравновешенный и жизнерадостный человек. Причины моей вспыльчивости надо искать в профессии, которая меня порой провоцирует на сверхэмоциональные действия. Работа профессиональным футболистом и особенно вратарем постоянно требует решимости и одержимости.
Немногие могут себе представить, что значит быть первым номером в «Баварии» и национальной команде. Это достигается неимоверным трудом. Чувство, когда ты постоянно находишься под пристальным вниманием общественности. Любая ошибка сразу же выходит на поверхность и жестоко дискутируется в массах.
У меня нет вентиля для того, что скрыться на время от такого давления. Моя душа не может убежать от злости, я не могу еще более выкладываться на поле. Я лишь вратарь и в воротах. И полностью в игре, с суперконцентрацией и сильным напряжением.
Быть долгое время на вершине не так просто. Я удивляюсь тем спортсменам, которые смогли долгие годы быть первыми: Тайгер Вудс, Михаэль Шумахер, Пит Сампрас и Борис Беккер. У всех у них была и есть своя стратегия успеха.
В этой книге я попытаюсь описать, что означает для меня быть первым номером.

Мюнхен, апрель 2004. Оливер Кан.


ПРОВОКАТОР И ЭГОИСТ

В два года я впервые взял в руки мяч. Сохранилась даже фотография, теперь уже ставшая символичной для меня. Мне кажется, на ней я как бы говорю: «Да, я и мяч – из этого что-то да получится».
Чем старше я становился, тем чаще смотрел по телевизору спорт. Теннис и футбол были моими фаворитами. Этими видами спорта в мою молодость увлекались многие.
В пять или шесть лет я пришел в «Карлсруэ». Там и началась моя футбольная карьера. В школе во время каждой перемены мы играли в футбол. Сегодня такое увидишь не часто, видимо, это связано с тем, что дети интересуются теперь другими вещами.
С моими дворовыми друзьями мы постоянно гоняли мяч. Мы хотели играть как Хорст Хрубеш или Манни Кальтц. Меня восхищал Тони Шумахер. Тогда он был вратарем национальной сборной, первый номер в Германии. Мне запомнился особенно его вспыльчивый темперамент.
Мой отец всегда интересовался футболом. В то время как я пошел в «Карлсруэ», он был тренером различных деревенских команд. Именно его фанатичное увлечение футболом передалось мне. Я стал наблюдать за полетом мяча.
Мое детство было прекрасным, я бы сказал бережным и сказочным. Это звучит банально, но я не знаю ни одного плохого или драматичного момента. И очень рад этому. У меня были и есть прекрасные родители, которые всегда все делали для меня. Они давали мне шанс и предоставляли свободу, освободив тем самым мой жизненный путь. Уже будучи мальчиком я был настоящим провокатором и эгоистом. Я никогда не давал переключать смотримый мною канал по телевизору. И родители спокойно обходились с этим. Они никогда не «ломали» меня, они делали все так, как будто я сам принимал все решения. Их методы я использую в воспитании моих двух детей.
В школе меня интересовали силовые игры. В классе образовывались группировки, которые во время перемен обсуждали слабости и преимущества того или иного противника. После же уроков у нас частенько возникали драки на улицах. Главное для меня было не проиграть.
На занятиях все было по-другому. У учителей были проблемы со мной. Я никогда не хотел признавать авторитетов. Если мне не нравился предмет и как его преподавали, то я терял к нему и к учителю всякий интерес.
После окончания средней школы началась моя профессиональная карьера игрока. Отец постоянно присутствовал на моих играх, что было очень важно для меня. Это происходит и сегодня, например, во время больших матчей - чемпионата мира в Японии и Южной Кореи. Я всегда слушаю его мнение, его советы.

ШИЗОФРЕНИК С МЯЧОМ

У каждого вратаря есть свое особенное шизофреническое отношение к мячу. С одной стороны, его любят, когда держат в руках, и он не пересекает линию ворот или не опускается в сетку. С другой стороны, вратарь проклинает мяч, если тот пересекает магическую линию и приземляется в воротах. Из-за этого развивается некие взаимоотношения с мячом, которые с одинаковой силой вызывают то любовь, то ненависть. Я иногда обнимаю мяч и буквально колыбелью его, словно маленького ребенка, в другие моменты я готов швырнуть его на трибуны. Если я поймал мяч, то чувствую невероятную эйфорию. Если же нет, то приходят совершенно противоположные чувства.
Некоторые зрители думают, что я говорю с мячом. Может быть. Если мне удается справиться со сложным ударом, я как бы говорю мячу «теперь ты у меня в руках, ты не сможешь вырваться из них». В такие моменты происходят неконтролируемые процессы. Мяч на секунды становится целью моей жизни. Ему только не хватает лица с глазами, ушами и ртом.
Мяч - моя жертва, за которой я слежу 90 минут и никогда не выпускаю из поля зрения. Даже тогда, когда игра проходит на другой половине поля. Я не могу позволить себе выключиться даже на мгновения. Поэтому неудивительно, что у нас с мячом особые отношения.
Самое ужасное происходит тогда, когда я долгое время не могу схватить свою жертву. Я просто не получаю мяч, так он находится на чужой половине поля. В таких ситуациях существует большая опасность совершить ошибку. Если противник забивает мне гол, я сразу же проворачиваю эту ситуацию еще раз. Что случилось? Что я мог бы изменить? Правда, не стоит об этом думать долго. Я должен снова сконцентрироваться на игре. Каждый пропущенный гол требует от меня ментальную силу, которая позволяет мне вернуться к игре. Великий вратарь тот, кто после допущенной ошибки играет так, как будто бы ничего не произошло
Почему Оливер Кан стал вратарем, почему его стали забрасывать бананами и что испытывает он после ошибок – все это во второй части эксклюзивного перевода книги немецкого голкипера.


САМОЕ БЕЗУМНОЕ РЕШЕНИЕ В ЖИЗНИ

Самой большой моей ошибкой является нетерпение, даже несмотря на то, что я, как вратарь, наоборот, должен быть терпеливым. Мне хочется иметь все сразу, в то же самое мгновение, иначе я становлюсь просто невыносимым. В проигранном финале в Лиге чемпионов 1999 года в Барселоне, где мы уступили «Манчестер Юнатейду», у меня произошло помутнение. Я вдруг понял, что в мире не все идет по моему сценарию, и для достижения определенных целей нужно время.
С другой стороны я никогда бы не стал вратарем, если бы не был таким нетерпеливым. Почему я выбрал именно эту позицию, я до сих пор не понимаю. Например, у меня были все предпосылки стать полузащитником. Причина, возможна, в том, что мои бабушка и дедушка после первой тренировки в «Карлсруэ» подарили мне комплект вратарской формы: футболку, штаны, перчатки – все от Зеппа Майера.
Я сразу же нацепил на себя одежду и подумал, что в такой красивой форме нужно непременно встать в ворота. Помню даже, что ребята по команде и наш тренер с улыбкой смотрели на меня и даже немного подшучивали. В детстве я прекрасно играл в футбол, и многие были убеждены, что из меня получится профессиональный полузащитник. Но я встал тогда в ворота, и с тех пор меня ни разу в жизни не посещали мысли о смене амплуа.
Вообще, я свободолюбивый человек, и решение стать вратарем – самое тупое, которое я когда –либо принял в своей жизни. Вратарская работа имеет столько ограничений…
Хотя никто не будет отрицать, что именно «ворота» и решают все. Секунда невнимательности, и игра полностью меняется. Идет выигрышный матч, зрители уверены в победе своей команды – и вдруг происходят необъяснимые вещи. В первом матче 1/8 финала в феврале 2004 года на Олимпийском стадионе в Мюнхене против «Реала» я почувствовал похожее на своей шкуре. Еще никогда в жизни я не испытывал такую безысходность, как в тот момент, когда мяч после удара Роберто Карлоса за семь минут до окончания матча с каким-то непонятным движением перепрыгнул через мою правую руку и приземлился в ворота. Я не слышал тогда ни свиста, ни ликования, просто ничего не слышал. Царила чудовищная тишина. И все это случилось за какие-то мгновения футбольного матча. Тем и привлекателен футбол, а с ним и вратарская профессия.
Вратарь может влиять на исход матча – как в позитивном смысле, так и в негативном. Я убежден, что могу поддерживать свою команду. Однако, без защиты и полузащиты моя профессия не стоит и цента. Именно нам, вратарям, необходима удача. Так, например, в решающей встрече за победу в группе в Лиги чемпионов 2003 года против «Андерлехта» мы должны были побеждать. «Бавария» вела 1:0. На 90 минуте соперник сильно пробил издали. Благодаря моим отличным действиям мы не пропустили и в итоге вышли из группы.
Играя в футбол, я обнаружил, что мне нужно найти свой определенный ритм в матче. Поэтому в начале сезона у меня возникают проблемы. В повторной игре против англичан в сентябре 2001 года мы потерпели унизительное поражение. 5 голов пропустить на стадионе в Мюнхене! Эта встреча как раз и состоялась в начале сезона.


ДИКАЯ ГОРИЛЛА

С самого начала вратарской деятельности я серьезно относился к своей работе, частенько даже сверхсерьезно. Харальд Шмидт (популярный немецкий ведущий юмористического телешоу „Harard Schmidt”– прим. А.П.) несколько лет назад в своем шоу шутливо сравнил меня с дикой гориллой. После этого в гостевых встречах меня стали обкидывать бананами.
Это был первый случай, когда я буквально взорвался. Тогда мне было не до смеха. Я думал, хорошо, Шмидт умеет шутить, но ему не надо каждую субботу выходить на переполненные стадионы. Правда, сегодня я понимаю эту ситуацию по-иному. Харальд Шмидт, которого я считаю образованным и интеллигентным человеком, конечно, немного переборщил. Здесь у нас есть даже что-то общее. Именно поэтому он симпатичен мне. Сегодня я уже привык к выходкам в мой адрес и стараюсь не обращать на это внимания. В ответ на хамство я пожимаю лишь плечами и говорю: «Ну и что?»


СКОРОСТЬ

В детстве я был увлечен своим мопедом. Я переконструировал ему выхлопную трубу, поменял всевозможные детали для того, чтобы он ездил быстрее, и я мог чувствовать силу ветра. Это совершенно нормальное явление. Мальчишек всегда привлекала быстрая езда. Меня даже однажды поймали полицейские. Они засекли мою скорость и сначала не поверили, что такой агрегат может так быстро передвигаться. Один из них внимательно присмотрелся на мой мопед и понял, в чем дело. Он сразу же вытащил некоторые части из «моего авто» и через десять минут вернул мопед обратно. Дальше пришлось толкать его по пешеходной зоне в направлении дома. Помню, тогда было очень хреново мне.
Скорость – большая для меня тема и в футболе. Так, скорость мяча за последние 20 лет увеличилась на 20-30 процентов. Для вратаря это существенная разница. Каждый вновь изобретенный мяч, как например Roteiro на чемпионате Европы 2004 года, имеет свои особенные свойства. Он быстрый, скользкий, не имеет швов и состоит только из искусственного материала. Иногда у меня даже ностальгия по старым кожаным мячам. Для вратарей любой новый мяч целое испытание. Он должен изучить его. Для нападающих эти мячи, конечно же, преимущество, так как после их ударов мяч летит гораздо быстрее. Для нас, вратарей, с каждым годом становится все сложнее уберечь свои ворота.
Агрессия и Оливер Кан - слова синонимы. Немецкий вратарь всю свою футбольную карьеру пытался понять, почему его эмоции проявляются столь резко на зеленом газоне. От «вул-Кана» пострадал не один футболист: Андриас Херцог, Штефан Шапиюза, Хайко Херрлих…
Разбой в отношении Энди Херцога
Я всегда хотел быть аутентичным. И пусть люди говорят, что Оливер Кан живет спортом и любит его, делает все для успеха и как любой человек вправе совершать ошибки.
В народе меня называют «титаном», «Кинг-Каном» или же «вул-Каном», но больше всего мне нравится кипер или просто вратарь.
Меня стилизовали под bad boy, такого имиджа я никогда не желал, он пришел ко мне сам по прошествию многих лет. Для того, чтобы достигнуть определенных целей, необходима некая грубость. Я провоцирую реакции, которые порой нельзя назвать хорошими. Но для общего успеха команды, для клуба они необходимы. Все началось с сезона 1995/96 года с Энди Херцогом, который тогда играл в «Баварии». Во время одной из игр в Штутгарте я схватил его за затылок и встряхнул его. Для СМИ это стало, конечно, большой темой. Я же только хотел сигнализировать Херцогу о том, что он проспал угловой. Мне хотелось встряхнуть тогда всю команду. Из своего опыта я знаю, что порой такие психологические меры могут поменять ход игры. После матча я подошел к Херцогу и попросил прощения. Мое поведение было слишком жестким, но в тот момент, когда все это произошло, совершенно оправданным.

ЭНДИ ПРИНЯЛ ИЗВЕНЕНИЯ.

Иногда я чувствую эмоции людей на стадионе. Они освистывают меня, и я заправляюсь так называемой позитивной ненавистью. Это совершенно нормально, когда ты испытываешь ярость к фанатам противника. Как только я касаюсь поля, во мне происходит «клик», и в голове запускаются механизмы, которые ведут меня к совершенно другой реальности. Иногда у меня возникает ощущение, что во мне существуют две личности: спортсмен Оливер Кан и простой человек Оливер Кан. Между этими людьми есть некое несоответствие. Другие спортсмены переживают похожие ситуации. Поведение на поле нельзя сравнить с личной жизнью.
На моей любимой футболке стоит надпись «разбойник». Возможно, этим я хочу показать, что я совершенно не такой, каким представляет меня свет. Я не типичный разбойник, но для меня необходима свобода, свобода слова. Я не хочу соответствовать определенным стандартам, я не собираюсь смотреть на вещи так, как это принято.
Вратари не являются настоящими разбойниками. У них есть своя собственная часть поля, но она также принадлежит и команде. Тем не менее, я там хозяин. Я никогда бы не стал вратарем мирового класса, если у меня не было этих разбойнических качеств.
Есть футболисты, которые говорят, что забить гол – это своего рода лучше, чем оргазм. Я думаю, что если мне удалось поймать трудный мяч, я испытываю определенное сумасшествие. Об эрекции же на футбольном поле я не могу вспомнить. Правда, когда видишь, что некоторые футболисты обнимаются и целуются, можно подумать обо всем.
Банальность современного футбола
Конец игры провоцирует дополнительные эмоции. Мы играли 90 минут, за 90 минут отдали все на поле. Были красные карточки, желтые, неправильно засчитанные голы, ошибки арбитров. Неудивительно, что после игры ты весь кипишь. И тут подходят десятки журналистов с микрофонами и перемещают тебя в иную атмосферу. Я понимаю, они делают свою работу, но сразу же после игры очень сложно следить за своим языком. Так и случаются казусы, после которых тебе становится неловко.
Собственно говоря, мы не обязаны отвечать журналистам сразу же после матча. Люди, которые не интересуются футболом и которые иногда слышат наши штампы, могут подумать, что в футбол играют только идиоты.
Однажды одна актриса спросила меня, почему после матча я даю столь скудные интервью. Я ответил ей, что в таких ситуациях я все еще нахожусь в игре и не могу полностью сконцентрироваться на вопросах. В свою очередь я поинтересовался, неужели ей хотелось бы после трех часов Шекспира еще полчаса отвечать на вопросы журналистов?! Похоже, она поняла меня. Конечно, на вопросы журналистов можно давать риторические ответы. Как делал это в свое время канцлер Хельмут Шмидт: сначала затянуться сигареткой или трубкой, сделать искусственную паузу и только потом ответить. Но в такие эмоциональные фазы сделать это крайне сложно. Да и вообще, банальность является частью современного футбола.
Совсем другие эмоциональные чувства я испытал после игры с «Реалом» в феврале 2004 года. Моя ошибка, приведшая к голу, многим не понравилась. Давление испытывал я тогда колоссальное. В субботу во время следующей игры с «Вольфсбургом» после первой половины я шел в раздевалку и по пути в кабину увидел плакат, которые держал в руках маленький мальчик. На нем было написано «Оли, забудь «Реал». В этот момент я почувствовал настоящее счастье. Я сразу же вспомнил о своем детстве. Я почувствовал, что я не только одинокий боец, но и вратарь, который нужен зрителям. После встречи я нашел этого мальчика и подарил ему свои перчатки.

Оливер Кан (часть-2)

РОЖДЕНИЕ «КУНГ-ФУ-КАНА»

Легендарная выходка, после которой газетчики и окрестили меня bad boy, стала схватка со швейцарским нападающим Штефаном Шапиюзой. Форвард в то время играл в Дортмунде. Мы как раз встречались с «Боруссией» на «Вестфаленштадионе» в сезоне 1998/99. Десять игр я не пропускал мячей и таким образом установил рекорд. Однако, меня постоянно критиковали. Кто-то пытался загнать меня в угол. Словно дикий зверь, которого хотят поместить в клетку, я агрессивно реагировал на всякие вылазки в мой адрес.
Дортмундцы забили нам гол, потом еще один. Настал тот момент, когда я не смог сдерживать свою агрессию. Я затаился словно дикий зверь и, подкараулив, выпрыгнул на Шапиюзу с прямой нагой. Так родился «Кунг-Фу Кан».
Не меньше внимания удостоилась и моя атака зубами против Хайко Херрлиха. Это случилось в той же игре. Эта история была расписана в СМИ в большем объеме. Я стал вторым Майком Тайсоном, грызуном ушей. Но в моем понимании, сравнивать меня с Тайсоном было смешно. Несколько раз я просматривал видеозапись. Я пытался понять, что происходило во мне в те минуты? Что означает слово «кусать»? В принципе, во мне таится животный инстинкт. Но почему я кусаю людей? Возможно, тренер сказал нам обкусать соперника? В таких случаях я чувствовал себя угнетенным. Моя агрессия выходила наружу, и я ничего не мог с этим поделать. Слава богу, что с Херрлихом все обошлось, и не случилось ничего серьезного.
Часто и я находился в качестве мишени той самой агрессии. В этой связи я вспоминаю игру во Фрайбурге. Кто-то с трибун кинул в меня с двадцатиметрового расстояния шарик для гольфа, который попал мне в голову. Причиной ненависти фанатов стал одиннадцатиметровый в ворота «Фрайбурга».
Я почувствовал тот удар и действовал инстинктивно. Во мне горели эмоции. Я был на грани срыва. Никогда нельзя предположить, что в тебя полетит следующим. Шарики для гольфа не столь опасные. Рядом с Зеппом Майером однажды приземлился в штрафную нож.
Во Фрайбурге все думали, что я заменюсь. Но после небольшой врачебной помощи я остался в воротах. Я хотел всем показать и доказать, что меня нельзя уничтожить каким-то шариком для гольфа.
Оливер Кан всегда ставил перед собой только высокие цели. И достигал их. Тем не менее, он не чувствовал себя счастливым…


ПОЛЁТ ОЛИВЕРА КАНА

Фиксирование цели для меня очень важно. Я всегда должен видеть их перед глазами. И я всегда пытаюсь достигнуть их.
Уверенность, что ты можешь свернуть горы, как раз и есть предпосылка к жизненному успеху. Есть много людей, которые довольны тем, что у них есть. Однако, тот, кто считает, что достиг уже всего, всегда будет середнячком.
Чайка Джонатан из книги Ричарда Баха приходит мне на ум. Она яркий пример того, что очень опасно выделяться из массы. Джонатан – необычная чайка, обладающая волей и пытающаяся выжать все из искусства полета. Никто и ничто не может ее остановить. Из-за своей любви к свободе Джонатан был изгнан из общества чаек.
Для того, чтобы преодолеть определенную форму середнячка, я должен был разобраться еще и в том, что есть у меня, но не имеют другие. Это могла быть некая форма одержимости, которые многие люди просто боятся. Не удивительно, что некоторые меня считают просто сумасшедшим.
Моя мама воспитывала во мне эти чувства с раннего детства и говорила, какую большую роль играет ментальная установка. «Ты необычный человек, это ты должен знать. И ты достигнешь чего-то значительного». Это убеждение без сомнения способствовало тому, что я никогда в жизни не смирялся с обыденностью и всегда стремился достичь только высоких целей.


ФУТБОЛЬНЫЙ АЛКОГОЛИЗМ

Раньше я день и ночь думал только о футболе, даже во сне я ловил мячи. Для семьи это было настоящей катастрофой. Все мои мысли крутились вокруг следующей игры. Или прошлой. Что я сделал неправильно? Как я мог повлиять на ситуацию? Опасность в то время состояла в том, что одержимость стала разрушать мою личность. Я перестал обращать внимание на вещи, которые говорили мне мои друзья. Мои уши ничего не слышали.
Однажды я заметил, что стал сдавать. Я перестал получать удовольствие от вещей. Я только работал и работал. Я стал трудоголиком. Я чувствовал себя хорошо лишь на футбольном поле.
И я задумался. Меня не интересовала техника йоги или другие модные вещи. Конечно, йога могла помочь мне в медитации, но для меня было важно понять, почему я, несмотря на успех, чувствовал себя несчастным человеком. В первую очередь, нужно было менять мое отношение к спорту. И быть открытым для друзей. Интересоваться их проблемами.
Я исходил из того, что футбол единственное в жизни, что имеет значение. До тех пор, пока друзья и родители не убедили меня и не сказали мне, что кроме футбола есть и другая жизнь. Они буквально открыли мне глаза.
Исправление сознания стало для меня решающим. Это произошло в 1999 году после поражения в финале Лиги чемпионов «Манчестер Юнайтеду». В то время я ощутил, что делаю что-то неправильно.
Коэльо – настоящий бальзам для души
В начале профессиональной карьеры я поставил себе цель иметь спортивный успех. Но чем больше я побеждал, тем труднее для меня было позитивно оценивать мои цели. Финал в Йокогаме был для меня самым эмоциональным моментом, который я когда-либо пережил. Спустя 12 лет немецкая сборная снова пробилась в финал чемпионата мира! А сезон после турнира стал для меня самым сложным в карьере. Физически и морально я находился в пустоте. В это время я научился ориентироваться по-новому.
В принципе, самое большое бедствие для меня - не иметь в жизни перспектив. Без них я не смогу жить на этом свете. После чемпионата мира я достиг всего. Я играл в финале, и даже несмотря на поражение, я пережил невероятное событие. Теперь я спрашиваю себя, что еще, собственно говоря, важно для меня. Разумного ответа я пока не нашел. Или? Я понял, что я должен вновь найти свою цель. И она состоит в том, чтобы подтвердить титул еще раз. Чемпионат мира 2006 года станет гигантским спектаклем, и перспектива стать чемпионом мира в Берлине и есть моя главная и заветная мечта жизни. Любое мировое первенство – незабываемое событие в жизни каждого футболиста. Но чемпионат мира в собственной стране, если можно так выразиться, настоящее чрезвычайное положение. Эйфория, флаги на улицах, перестройки, модернизация стадионов. В Мюнхен, Гамбург, Берлин и другие города приедут люди со всего мира.
На четыре недели наша страна будет в центре внимания. Когда я смотрю картины ЧМ 1974 года, у меня бегут по коже мурашки. И если я представлю, что в 2006 году я буду участвовать на турнире сам, то у меня буквально замирает сердце.
В литературе я восхищаюсь бразильским писателем Пауло Коэльо. Я прочитал много его книг. Они излучают тепло и человечность. Истории, которые рассказывает Коэльо, настоящий бальзам для души. Особенно мне понравился «Алхимик». В этой книге речь идет о человеке, пастухе Сантьяго, который ищет нечто большое в своей жизни. В конце концов, он замечает, что это великое вовсе не такое уж и великое, а всего лишь путь, который ведет его к цели. Меня очень тронуло это открытие. Передо мной всегда стояли только высокие цели. Я был убежден, что я буду на седьмом небе, если достигну того, к чему стремился. И моей душе сразу станет лучше. Огромная ошибка! Правильно лишь то, что жизнь становится действительно прекраснее, если ты добиваешься своего. Однако, тот, кто вслепую бежит за своими целями и в повседневности не обращает внимания на своих друзей, не может быть по-настоящему счастливым.
Любой спортсмен стремится к успеху. Для этого он проделывает огромный путь, который сопровождается великими победами и не менее громкими поражениями. Оливер Кан познал успех не только на футбольных полях, но и в себе самом.


ТАЛАНТЛИВЫЙ ТРУДЯГА

Иметь в жизни успех и постоянно подтверждать его есть большое искусство. Быть снова и снова успешным, праздновать победы и добывать титулы - страсть, которая меня всегда побуждает к действиям.
Во время свой спортивной карьеры я видел много талантов, которые еще в школе подавали большие надежды, а в конце концов так и не сделали себе имя.
Я часто себя спрашивал, почему этим спортсменам не удалось взобраться на вершину, даже несмотря на то, что они были лучше меня в детстве. Я думаю, что они потерпели фиаско, так как полагались только на свой талант. Но таланта одного не достаточно. Талант – это дар. Но тот, кто не воспитывает свой талант в жесточайшей работе и дисциплине, в конечном счете не использует его.
На моем пути было столько талантливых конкурентов. Но, как правило, они были не готовы без устали тренироваться и отказывать себе во многих благах. Профессиональный спорт – стрессовая деятельность. Все спортсмены, выступающие на высоком уровне, для достижения высоких целей очень много вкалывают. Тот, кто в нашем обществе имеет успех, получает и общественное уважение.
Социализм пропагандировал общество, как идеал. Но эта идея не сработала. А что бы было, если иначе дать определение слову «успех»? Если такие вещи как дружба и любовь были бы также «успехом»? Уж точно, это изменило футбол.

ФУТБОЛ И БИРЖА – РИСКОВАННЫЙ ГЕШЕФТ

Сегодня профессиональный футбол – настоящая капиталистическая система. Постоянно говорят об отступных, которые полностью изменились в 1995 году после дела Босманна. Раньше они распределялись по понятной системе, по определенному ключу. Такой подход можно было сравнить с тарифной системой. В расчет бралась нынешняя зарплата и будущая. Из этих показателей и складывалась сумма отступных. Этот способ был прост и понятен, и он позволял клубам планировать. Кроме того, игрок никак не мог уйти из команды без отступных, которые причитались клубу. Но та система после дела Босманна полностью изменилась. Когда у игрока заканчивается контракт, он вправе в границах Европейского Союза бесплатно покинуть команду. Теперь в футболе крутятся баснословные деньги, получаемые командами с телевизионных компаний. Многие клубы, получив миллионы евро, сразу же тратят их на покупку новых звезд, обещая им к тому же высокую зарплату. Там, где есть деньги, есть и свои ошибки.
Рассуждая на эту тему, я сравниваю профессиональный футбол с биржей. Профессиональный футбол в последние годы развивался также, как и «новый рынок» на бирже: здесь в рамках предприятия проходили огромные суммы. На базе нереального сценария случилось то, что система все больше и больше давала трещину до тех пор, пока полностью не погубила себя. Над некогда безоблачным небом профессионального футбола навис гигантский баллон, и когда Кирх-медиа объявила себя банкротом, тотчас же лопнула и вся система. Выздоровление рынка еще не закончилось, в этом я уверен. Высокие отступные в ближайшие годы уже не будут платиться. Это доказывает нынешняя финансовая политика мадридского «Реала»: Зинедин Зидан стоил в 2001 году 73 млн. евро, Рональдо год спустя обошелся «Королевскому клубу» уже в 45 млн, в 2003 году пришел Дэвид Бекхэм «всего» за 37 млн.
Сначала я отлично себя чувствовал, когда моя рыночная цена росла и росла. Однако, со временем пришли сомнения. В один прекрасный момент мне стало сложно определить, какое отношение имеет «рыночная цена» к человеку. Такие звезды, как Мадонна и Робби Уильямс, имеют свою рыночную стоимость, но в отличие от футболистов она никогда не балансируется. Мы, игроки, стоим на балансе клуба. С каких это пор человек получил балансовую ценность? В конце концов, эти игры ничем не заканчиваются. Футбол сегодня – бизнес, и слово «рыночная стоимость» просто слилось с ним. Игроки являются частью оборотных средств своей команды.
Поясню на примере: ФК «Бавария» зарабатывает на работе игроков большие суммы. Клуб, показывая хорошую игру, привлекает на стадион все больше фанатов, что сразу же притягивает в клуб дополнительных спонсоров – все это пополняет кассу команды. По этой причине я думаю, что совершенно нормально, если звезды зарабатывают много денег.
К успеху принадлежат также и поражения. Когда ты многие годы играешь в футбол и еще к тому же в таком клубе, как «Бавария», то рано или поздно терпишь поражения. И ты должен научиться понимать, что не всегда ты будешь выигрывать. Это понимание пригодилось мне и в моей обычной жизни. Иногда ты на коне, а в другой раз переживаешь сильнейший спад. Из опыта я понял, что поражения буквально выводят меня из равновесия, но только на некоторое время. Потом срабатывает моя сила воли. Она не позволяет мне сказать на утро перед зеркалом: «Все, я больше не могу». Например, в 1999 году в компенсированное время мы проиграли финал Лиги чемпионов «МЮ». Я почти держал Кубок в руках и чуть было не осуществил свою мечту. А после финального свистка и поражения во мне была только пустота. Похожее произошло и на мировом первенстве 2002 года в Йокогаме. Я с трудом пережил неудачу и не мог успокоиться до тех пор, пока не понял, что выход в финал – большой успех в карьере любого футболиста

Оливер Кан(часть-3)

КУБОК В РУКАХ ПСИХОЛОГА – МЕТАЛЛОЛОМ

Я читал большое количество книг по психологии и постоянно спрашивал себя, почему человек не прекращает бороться, и что, собственно говоря, вообще значит быть успешным. В этих книгах описывались психологические и физические стремления человека, которые помогают ему не прекращать свое дело. И для меня позиция - никогда не прекращать - стала своего рода жизненным девизом. Кроме того, я установил, что любой великий успех рождается из больших поражений.
В Японии меня избрали лучшим игроком и вратарем турнира. Эта награда стала подтверждением моей хорошей работы, которую я проделал на протяжении многих лет. Но есть и еще один момент. Каждый кубок, который я держал в руках, доставлял мне радость только на небольшое время. Спустя минуты он становился для меня холодным металлом. Я получил множество призов, и чем больше я их завоевываю, тем чаще думаю, что у меня на полке всего лишь металл. В принципе, для меня важнее результаты и переживания, которые и привели меня к этому кубку; люди, которых я встречал; поражения, сопровождавшие меня. Этот опыт я могу использовать в своей дальнейшей жизни, а кубки на что мне? Красивые и самые ценные призы когда-то покрываются пылью. Это лишь подчеркивает, насколько ничтожна на самом деле цена трофея.
В профессиональном футболе ценность имеет только настоящее. Я настолько хорош, насколько хорошо отыграл в последнем матче. Как у актеров, их гонорар зависит от последней роли.


БУНДЕСЛИГА – ПОВСЕДНЕВНОСТЬ ФУТБОЛЬНОГО ГЕШЕФТА

До тех пор, пока я не стал первым номером, моя мотивация была проста, я все делал на автомате. Я хотел стать лучшим, и все предпринимал для этого. Но из своего опыта сделал заключение, что очень сложно поддерживать собственную мотивацию на высоком уровне, когда ты завоевываешь один титул за другим. Чем больше топ-игрок находится на вершине, тем важнее для него найти и развивать искусство и стратегию оставаться первым номером. Это получается лишь тогда, когда ты находишь все новые и новые цели.
Мою самую большую мотивацию я ищу в футболе. Сюда, безусловно, относится чемпионат мира 2006 года. До него еще много времени, поэтому важно, держаться на плаву в обыденном гешефте. Так, например, на чемпионате Европы 2004 года в Португалии играли лучшие команды Европы – французы, голландцы, испанцы, итальянцы, чехи, португальцы и англичане. Европейское первенство – важный сигнал для чемпионата мира, так как многие футболисты, участвовавшие в Португалии, скорее всего, сыграют и на мировом первенстве 2006 года.
Бундеслига же, напротив, для меня повседневность. Кто, как я, играет в «Баварии», у того каждый год есть шанс выиграть титул. Я сверхмотивирован тогда, когда за пять-шесть туров до окончания турнира решается судьба золотых медалей. Выигрыш первого места, а также четверть – или полуфинал Лиги чемпионов – обязанность любого игрока нашего клуба.
Мотивация начинается уже на тренировке. Я тренируюсь всегда на последнем уровне, иначе тренировка становится для меня рутиной. К мотивации принадлежит также и то, что я выбрасываю из головы все внешние влияния, не относящиеся к предстоящей игре. Не без причин все футболисты «Баварии» день до матча в бундеслиге проводят в гостинице, а не в семейном кругу.


ФУТБОЛИСТ – НЕ ТЕНЕССИСТ

Мотивация означает для меня и то, что постоянно занимаюсь ментальной техникой. Я думаю об игре, о результате. Если соперник подает угловой, то я представляю себе в этот момент, куда пойдет мяч, и как я его поймаю. Также перед тремя одиннадцатиметровыми в финале Лиги чемпионов 2001 года против «Валенсии» я использовал ментальную технику. Я лежал на траве с закрытыми глазами и представил себя на прекрасном месте, на берегу живописного озера, где все спокойно. С помощью этого я сумел расслабиться. Между тем, представил, как я ловлю мяч и радуюсь.
Я знаю футболистов, которые не хотят заниматься ментальной техникой. Я их понимаю, ведь она не дает никаких гарантий. Ментальная, как впрочем, и физическая тренировка не может мгновенно привести к результату.
В конечном счет, игра любого футболиста зависит от команды. На своей позиции я могу сказать, что у вратаря особое положение. Его нельзя сравнить с полевым игроком. Я – единственный игрок внутри команды. Теннисист, например, по сравнению со мной солист. Он один ответственен за результат матча. У меня же все иначе: мой результат вплотную зависит от игры всей команды – в позитивном и негативном смысле. Если я сделаю грубую ошибку, то команда ее может исправить. И наоборот.


ОЛЕАНДР СДЕЛАЛ КАНА ПЕРВЫМ НОМЕРОМ

Конечно, я часто спрашивал себя, где находятся корни моей мотивации. Особенно важное для меня событие - мировое первенство в Испании 1982 года. Мне было 13 лет, и во время полуфиналов я со своими родителями отдыхал в Римини. В финальной встречи я со своим отцом сидел в ресторане и смотрел игру Германия – Италия. Ликование, которое устроили итальянские болельщики при счете 3:0, даже сегодня звучит у меня в ушах. Я едва мог сдержать ярость. Я не мог больше смотреть на это и вышел на улицу. Перед рестораном стоял олеандр. Абсолютно не понимая, что я делаю, я швырнул его, что есть силы, об асфальт. Мой отец ничего не заметил. Я же поклялся в тот момент, что когда-нибудь буду играть в национальной сборной. Я должен был почувствовать эти мгновения счастья, которые только что испытывали итальянские тифози.
В такие моменты у любого спортсмена существует опасность сверхмотивации. Мои выходки в отдельных играх и есть доказательство этому. Сверхмотивация ведет к тому, что у тебя уже возникают проблемы с легкими мячами. Удар с 40 метров может застать тебя врасплох. Обычно я тренируюсь ежедневно по два часа. После чего иду в тренажерный или гимнастический зал. Я всегда думаю о том, как мне зарядить свой аккумулятор. Очень сложно находить мотивацию, если ты постоянно работаешь на лимите. После сезона я беру трехнедельный отпуск, но столь короткое время мне едва хватает на то, что в будущем сезоне найти новый стимул играть. Я часто мечтаю о том, когда я в один из прекрасных дней окажусь на корабле в Средиземном море и проплыву по Сардинии. И чтобы не было вокруг людей, ты один в море и больше никого. Я уверен, когда-нибудь мне удастся осуществить свою мечту.
После чемпионата мира в Японии и Южной Кореи Оливер Кан стал героем нации. В этой главе именитый вратарь как раз рассуждает на тему, что значит для него быть героем. Кроме того, первый номер немецкой сборной рассказывает о том, как ему удалось победить поражение в финале мирового первенства.


УМЕНИЕ ПАДАТЬ ВНИЗ

Феномен «герой» я особо пережил после последнего чемпионата мира в Южной Корее и Японии. Создается впечатление, что обществу необходимы герои. С одной стороны, для того, чтобы отпраздновать нечто необычное, с другой - чтобы потом того самого героя столкнуть с трона.
Я чувствую себя хорошо в роли героя только некоторое время. Возвышение человека до бога всегда опасно. Тогда человек попадает в сферы, в которых он не совсем может ориентироваться. В этот момент он не чувствует реальность и, действительно, начинает верить в то, о чем говорят в СМИ.
Я сам пережил это безумие. Для бога нет границ, ничего, чтобы тебя остановило, он над всеми. В этот момент ты и можешь с невероятной быстротой упасть вниз. Об этом не стоит забывать никогда.
Конечно, я начал свою карьеру с целью добиться нечто значительного. Ты всегда мечтаешь об успехе, признании и славе. И когда ты действительно знаменит, ты познаешь и обратную сторону медали. После финала Лиги чемпионов 2001 года и мирового первенства 2002 я находился под пристальным вниманием. Я едва ли мог вести личную жизнь. Все, что я сказал или сделал, тотчас обсуждалось в широких массах. Именно тогда я понял, что у славы есть своя цена.
В конечном счете, я человек, который не всегда дисциплинирован. Но я готов чем-то и жертвовать. Я могу быть примером для многих, я могу пожертвовать своими деньгами, я могу доставить людям невероятную радость даже тем, если распишусь на буклетике. Мне всегда приятно, когда по пути на стадион на улице я вижу футболки с моим именем. В такие моменты я думаю, что достиг чего-то очень важного в своей профессии.


МЕЧТА СТАТЬ АГЕНТОМ 007
Возможно, легче стать героем фильма. Бывший английский футболист Винни Джонс это сделал. Он снялся в фильме Bube Dame в роли короля Аса. Я бы также не отказался от такого предложения. Играя на поле, я постоянно нахожусь под камерами, которые снимают каждое мое движение. Правда, охотнее всего я бы снялся в роли Джеймса Бонда, но в этой жизни мне вряд ли удастся сделать это. Мне нравится игра актеров Курда Юргенса в фильме «Шпион, который меня любит», Клауса Марии Брандауэр в фильме «Никогда не говори никогда» или Герта Фрёбе в «Золотом пальце». Все три актера на свой манер интерпретировали в этих фильмах прототипы нечто злого. Все выглядело шикарно, так как все трое профессионалы и смогли понять темную сторону человечества.
Каждый герой – одинокая фигура. Я часто задаю себе вопрос: «я герой, так как взял три решающие пенальти в финале Лиги чемпионов? Я герой, так как могу очаровать многих людей? Или я трагический герой, так как пропустил решающий мяч во время последнего чемпионата мира?»
Есть не только спортивные герои, но и герои повседневной жизни: пожарные, вытаскивающие детей из огня, врачи, спасающие своих пациентов. Так что же все-таки такое - быть героем? Я думаю, в конечном счете, все зависит от тебя самого. И тихие герои, и признанные всегда принимаются обществом. Если ты герой, ты вовсе не лучше остальных. Борис Беккер был прекрасным теннисистом, таким же, как я вратарь. И что? Неужели это дает право быть кем-то необычным? Нет.

Оливер Кан(часть-4)

НЕМЕЦКИЙ САМУРАЙ

Японские СМИ во время чемпионата мира сделали из меня не только героя, а настоящего самурая. Предписали мне определенные качества: дисциплина, борьба, самообладание. Особенно им понравилосьмое серьезное лицо. Конечно, это было всего лишь поверхностная характеристика, но после этого я стал интересоваться самураями и их философией. Так, я узнал, что самураи были великими борцами, которые никогда не останавливались и были готовы умереть за свои цели. И то, что самурай должен показать характер после поражений.
После проигранного чемпионата мира японцы стали внимательнее наблюдать за Каном. Как реагирует Кан в тяжелейшие моменты? Сохраняет ли он лицо самурая в такие моменты? Или он пытается спрятаться? После финального свистка в матче с бразильцами я охотнее всего бы убежал куда-нибудь и затаился в тихом месте. Но это было невозможно. Я не мог покинуть поле и должен был присутствовать во время награждение и видеть, как соперник держит в руках Кубок.
Это был один из самых тяжелейших моментов в моей жизни, но и самый примечательный. Я чувствовал, что несмотря на мою волю к победе, я должен был принять это поражение. И я сказал себе: «Я сделал все возможное, но этого было недостаточно. Пожелал удачи сопернику. Он победил меня, и я отхожу назад без ярости и стыда». Слова вертелись у меня в голове, когда я в одиночестве сидел у штанги ворот.
Это был момент, когда ты, спортсмен, готов был умереть за свои цели. Суметь после такого поражения правильно отдохнуть – было высшим моим результатом. Способ поведения самураев мне очень помог при этом. Самурай идет к своей цели - стать великим борцом и отважным человеком, не в одиночестве. Ему помогает осуществить свою мечту духовные средства.


СЛЕПОЙ ПУТЕШЕСТВЕННИК

Моя вратарская работа бывает одинокой. Я особенно замечаю это, когда пропускаю гол. Все десять игроков моей команды смотрят на меня: разочарованно, возмущенно или нервозно. Короткое мгновение, и они все разворачиваются, а я вижу только их номера. Они убегают от меня, в то время как я достаю мяч из сетки. Фанаты команды – соперницы заводят истерию от радости. Они кричат, свистят, воют и топают ногами. А я нахожусь в полной жопе. Это есть моменты тотального одиночества. Если ты вратарь, ты должен быть в некотором роде мазохистом. Всегда нужно уметь обходиться с подобной душевной болью. И молчать.
Есть и другая форма одиночества, связанная с нашим кочевым образом жизни. Каждый думает, что работа профессионального футболиста настоящая мечта. В действительности это же выглядит несколько иначе. Например, я живу в прекрасных отелях, но совершенно не вижу городов, в которых мы играем, и не знаю ничего о людях, которые там живут.
Футболисты постоянно в пути. Полжизни мы проводим в чужих, неизвестных местах. До определенного момента я могу убивать там свободное время, но потом наступает время, когда ты не можешь больше читать книги и газеты. Ты ничего не делаешь и все время чего-то ждешь. А еще тренируешься, ешь и спишь. И вскоре выходишь на поле. В итоге речь идет всего лишь о 90 минутах матча. Получается, что из-за этих 90 минут ты томишься все время в отеле. Иногда я ложусь на кровать, смотрю тупо в угол и задаю себе вопрос, что, собственно говоря, я тут делаю. Я просто сижу в номере и до смерти убиваю свое время! В такие моменты я завидую людям, проводящие выходные дни дома. Я не могу даже свободно прогуляться по тем городам, где мы играем. Ко мне сразу подбегут болельщики и попросят расписаться. Поэтому я предпочитаю оставаться в отеле. Через два, три дня в чужом городе мы возвращаемся в Мюнхен; часто я смертельно уставший и у меня нет ни единого желания покидать свой дом.
Если постоянно живешь в таком ритме, то в какой-то момент ощущаешь монотонность своей жизни. И ты ставишь себе задачу разумно проводить время между играми и тренировками. С возрастом ты все больше и больше ощущаешь это. Смесь монотонности, пустоты и ожидания приводит футболистов к известным проблемам – наркотикам и алкоголю.


ФУТБОЛ ВЫШЕ ЖИЗНИ И СМЕРТИ

Я лично никогда не имел дело с наркотиками. Когда мне было 16, я время от времени баловался двумя-тремя сигаретами в день. Мои родители сразу же заметили это и серьезно поговорили со мной. С тех пор я не курю.
Иногда меня посещает чувство, что профессиональные футболисты похожи на современных гладиаторов. Впервые мне пришла эта мысль, когда я посмотрел фильм Ридли Скотта «Гладиатор». Посреди арены стоит гладиатор Максимус и требует на бой всю римскую империю. Мне и пришло в голову, что это я.
Конечно, такие игры на античных аренах были слишком примитивными и очень жестокими. Сегодня, в 21 веке, к счастью, такого не увидишь. И все же, как и раньше, люди идут на стадионы для того, чтобы пережить своеобразные ритуалы. Они надевают на себя футболки и шарфы клубов, они радуются, кричат, злятся и плачут. А мы, футболисты, стоим внизу - в этом огромном манеже, и пытаемся удовлетворить желание масс. Тот, кто хотя бы раз был на заполненном стадионе, знает, какое там испытываешь чувство.
Я часто спрашиваю себя, действительно ли люди понимают, что означает для нас, футболистов, вариться все 90 минут в этом чертовском котле. На собственном стадионе у тебя есть защита, а в гостевых матчах ты чувствуешь себя полностью беззащитным. Действительно понять это дано немногим.
Профессиональный спорт – гешефт, который помогает спортсменам осуществить общественный и финансовый скачок. Но и это не все. Мне нравится цитата, пришедшая к нам из Англии: «В футболе речь идет не о жизни и смерти, речь идет о гораздо большем». Будучи игроком «Баварии» ты каждый год борешься за первые места. Если только победа имеет значение, есть большая опасность заржаветь внутренне. Со временем я замечаю, что со своими друзьями и знакомыми я начал общаться по-другому. Я стал забывать о них. Я думал только об успехе и очередной победе.
СМИ пытается сравнить футболистов с поп-звездами. И это неправильно. Если внимательно всмотреться в нашу профессию, то выяснится следующие: большинство футболистов женятся в 21 год, обзаводятся 2-3 детьми и живут закрыто в собственных домах. Это никак нельзя сравнить со стилем жизни поп-звезд.
Оливер Кан мечтает о том, чтобы футбол стал честным и правильным. Принципы Fairplay играют для него важную роль. Тем не менее, вратарь признается, что порой сам нарушает правила честной игры.
В детстве я мечтал играть перед большим количеством народа и получать при этом удовольствие. Я был слишком наивен. У меня была мечта, чтобы в футболе речь шла только о самой игре. Конечно, я хотел встречаться на поле со звездами. Но чем дольше я стою в воротах, тем больше узнаю о том, что профессиональный футбол – гешефт, в котором деньги, тщеславие и власть играют большую роль. Так разрушалась моя мечта.
Особенно важны для меня принципы Fairplay. Но в мире успеха и результатов это понятие играет все меньшую и меньшую роль. Я сам порой отхожу от правил честной игры, но тем не менее, мечтаю, чтобы футбол стал честным и правильным.
Fairplay в ее чистой форме - это нечто для идеалистов. Остались лишь немногие, кто живет с футболом по старым понятиям. Таких людей называют слишком наивными, в основе же своей они правы. В действительности же, футболист, как таковой, не может жить по старым понятиям. Давление, которое он испытывает на протяжении всей своей карьеры, слишком большое. Игрок должен приносить результат и иметь успех. Только это имеет значение в современном футболе.
Fairplay требует в настоящее время от профессионального футболиста высокую степень порядочности. Кто подойдет сегодня к судье и скажет, что решающий гол на 90 минуте он забил рукой? Арбитр мог этого не заметить – но зато это видел весь мир с помощью видеокамер. И гол все же засчитан. В такие моменты думаешь о мяче Диего Армандо Марадоны во время чемпионата мира 1986 года во встречи Аргентина-Англия. «Это была голова Марадоны и Божья рука», - объяснил аргентинец свой поступок для общественности. Я знаю немногих, кто играет по правилам Fairplay. Арсен Венгер, тренер «Арсенала» - такой человек. Однажды вместе со своей командой он выиграл матч при необычных обстоятельствах: противник из-за травмы игрока «Арсенала» выбил мяч в аут, лондонцы после некоторой паузы вбросили мяч в поле, но не сопернику, а своему игроку, который, получив мяч, забил гол. Венгер сказал после встречи, что он не хочет выигрывать игры таким образом, и матч должен быть сыгран еще раз. И действительно была переигровка.
И если где, так это в Англии остался футбол в старом понимании. Футболисты здесь не корчатся на поле после фолов, игроки не провоцируют красных и желтых карточек, зрители же, если соперник сыграл достойно, аплодируют ему после матча – я много раз ощутил это на себе в Манчестере. Это в моем понимании и есть Fairplay. Если же на последних минутах встречи постоянно меняются игроки лишь для того, чтобы выиграть время, то это не имеет никакого отношения к принципам Fairplay.
В гольфе, напротив, Fairplay имеет огромное значение. Здесь я выучил, что значит понятие gentlemanlike. Игра маленьким белым шаром требует высокой степени самодисциплины. Это обусловлено тем, что во время удара других на поле должно быть тихо. И если кто-то ошибся в подсчетах ударов, он сам говорит об этом.
К моей утопии о честности современного футбола принадлежит и то, как зрители реагируют на победу собственной команды. В Германии часто видишь, что одна победы не достаточна для болельщиков. Что-то еще должно случится. Англичане, например, всегда рады голу и кричат Goal, Goal. И этого им достаточно для того, чтобы быть счастливым. Они понимают, у их команды бывают хорошие и сложные периоды, не всегда их клуб может показывать зрелищный футбол. Но главное результат.


ПОБЕДА.

В Германии дела обстоят несколько по-другому. Даже, если немецкая команда выиграла, но сыграла неважно, на следующий день в газетах будут пестреть заголовки по типу «Кризис, новый кризис у чемпиона!». Не удивительно, что Руди Феллер в августе 2003 года после встречи с исландцами (0:0) достаточно резко стал реагировать на критику ведущего Sportschau Вальдемара Хартманна. Хартманн все время пытался говорить о кризисе сборной. Феллер же и среагировал: «Спад, еще больший спад, я больше не могу это слушать». И потребовал от ведущего больше говорить по делу, а не бросаться словами. Я полностью согласился тогда с бундестренером. Критика очень важна, но если она переходит за рамки и не конструктивна, то я ее не воспринимаю.

БОНУС.

о вратарях, одевавших форму сборной Германии в первой половине двадцатого века, вплоть до 1930 года.

Отправной точкой в истории немецкого футбола является 28 января 1900 года, когда в лейпцигском ресторанчике «Мариенгартен» представители 86 клубов основали Немецкий Футбольный Союз. Эта дата считается днём Рождения немецкого футбола. В 1903 году прошёл первый чемпионат страны.
Свой первый матч сборная Германии провела в 1908 году (поражение 3:5 от Швейцарии). В той игре ворота сборной защищал Фриц Баумгартен, для которого тот поединок так и остался единственным матчем за главную национальную команду.
Первым голкипером, твёрдо занимавшим место в воротах сборной Германии на протяжении нескольких лет, был Адольф Вернер (Adolf Werner). В период с 1909 по 1912 год Вернер провёл за сборную 13 игр, в которых пропустил 41 мяч. Отмечу, что в те годы национальная команда проводила от силы 4-5 матчей в году, так что показатель Вернера не так уж и плох. Что касается обилия пропущенных мячей – так ведь в первые десятилетия 20 века немцы были середняками европейского футбола, частенько проигрывая с разгромным счётом англичанам, австрийцам. Так в своём дебютном матче Англия – Германия вратарь Вернер пропустил девять голов (счёт встречи 9:0)! Та игра прошла на университетском стадионе Оксфорда.
Кроме того, в кайзеровской Германии футбол долгое время считался абсолютным непотребством. В стране, где царил культ дисциплины и порядка, где главным элементом государственности была армия, для физического воспитания народа превыше всего ценились гимнастика и бег. Гимнастика была всюду, и неудивительно, что до сих пор в аббревиатурах названий многих спортивных клубов страны присутствует буква «Т» (Turnen – гимнастика, гимнастический), Например, TSV «Munchen 1860», где TSV – Turnensportverein (гимнастическое спортивное общество).
О футболе тогда отзывались примерно так: «Абсолютно недопустимой с нравственной точки зрения является игра, в которой участвуют 22 едва одетых человека, бегающие по грязи толпой, сломя голову, за кожаным мячом». Во многих городах Германии полицейские арестовывали участников футбольных баталий. Свою личную неприязнь к футболу выражал сам Кайзер Вильгельм II. К тому же не забывайте, что футбол – английское изобретение, с Британских островов он распространялся по миру. А Германия в начале 20 века была с Британской Империей, мягко говоря, не в ладах.
Любопытный случай. Автор первого забитого мяча в истории сборной Германии (1908-й год) 18-летний ученик реальной школы Франкфурта-на-Майне Фритц Беккер за неделю до своего голевого почина три часа просидел в карцере. Таким было наказание за то, что он во дворе школы гонял мяч с приятелями.
Ярким свидетельством отношения к футболу в начале 20-го века служит статья известного педагога из Штуттгарта по фамилии Планк. В газете «Bild» от 27 января 2000 года приведены выдержки из заметки почти столетней давности: «Футбол - это ничто иное, как лодырничанье! Это псевдоспорт британцев, которому нет места в Германии!».
Но вернёмся к Адольфу Вернеру. К достижениям Вернера следует отнести первый сухой матч в истории сборной Германии. Впрочем, та игра стала рекордной по многим другим показателям - на Олимпийских Играх 1912 года в Стокгольме немцы со счётом 16:0 разнесли в щепки сборную Российской Империи. Это по сей день самая крупная победа в истории сборной Германии, ещё один рекорд – 10 голов в том матче забил форвард Фукс. Впрочем, уже в следующем матче немцы уступили 1:3 Венгрии и выбыли из турнирной борьбы. Встреча против венгров стала для Адольфа Вернера последней в форме сборной Германии.
Вратаря Вернера отличала неуёмная храбрость – бросался в ноги нападающим, очертя голову (а в те времена на поле царило куда более жестокое действо, чем сейчас, и голкипера частенько продолжали пинать ногами уже и после того, как он брал мяч в руки). Впоследствии Вернер дожил до преклонных лет и умер в 1975 году в возрасте 88 лет.
Начавшаяся Мировая война поломала обычный ход жизни, исковеркала миллионы судеб, прервала развитие футбола. В период с 1914 по 1920 годы сборная Германии не провела не одного матча. Обескровленной, голодной, бунтующей стране было не до футбола. Но во многом благодаря Игре люди стали возвращаться к привычной жизни. С 1919 года играют клубы, а в 1920 возобновила свои матчи сборная страны.
И новая Германия заполучила нового героя. На долгих десять лет, пусть и с небольшим перерывом, основным голкипером сборной и любимцем болельщиков по всей стране стал величайший вратарь довоенной Германии, лучший голкипер Европы 20-х годов, самый популярный немецкий футболист на долгие годы – Хайнрих Штульфаут, или просто «Хайнер», как его называли любители футбола.
Хайнрих Штульфаут (Heinrich Stuhlfauth) – фигура колоссального масштаба. Он добился фантастических успехов на клубном уровне, десять лет был основным вратарём сборной Германии, стал настоящим новатором во вратарском ремесле, наконец, был сам по себе очень неординарной личностью.
Хайнрих Штульфаут родился 11 января 1896 года в Нюрнберге.
Поначалу в детстве Хайнрих мечтал стать велосипедистом. Однако против этого категорически возражали родители – они опасались, что сын, гоняя на велосипеде посадит лёгкие и заболеет чахоткой. Тогда Хайнрих сделал выбор в пользу футбола. Причём тренировки он посещал по вечерам после учёбы (сначала школа, потом учился на электромонтёра) и тайком от родителей – строгий отец категорически возражал против спорта, считая, что главное – учёба и получение профессии.
В 14 лет всё также без ведома родителей Штульфаут стал членом нюрнбергского клуба «Франкония» (FC ”Franken”). В этой команде Штульфаут начинал свою карьеру левым инсайдом. Однажды перед матчем с принципиальным соперником – клубом «Пфайль» (FC ”Pfeil”) - вратарь «Франконии» получил травму, и руководители команды велели Штульфауту встать в ворота. «Ты у нас самый высокий, так что иди в ворота», - резюмировал тренер. Пришлось Штульфауту (рост - 184 см) подчиниться воле наставника.
Любопытно, но вскоре Штульфаут перешёл как раз в «Пфайль», где продолжал играть в поле во второй команде клуба. Лишь в 1914 году, когда основной голкипер «Пфайля» ушёл на фронт, Хайнрих вновь вернулся в ворота. Его отменная игра за «Пфайль» привлекла внимание сильнейшего клуба региона – «Нюрнберга». После этого и родители признали футбольный талант сына. В 1916 году Штульфаут переходит в «Нюрнберг», где почти сразу стал основным вратарём – предыдущий страж ворот, яркий голкипер Вешенфельдер погиб на войне. Дебют Хайнриха превзошёл все ожидания.
Однако, в конце 1916 года Штульфаута призвали в армию. И тут ему здорово помог его талант. Тогдашний президент «Нюрнберга» доктор Нойбергер был помимо прочего главой нюрнбергского гарнизона, и он добился, чтобы Штульфаут на фронт не попал –вплоть до окончания войны Хайнрих играл в футбол, был вратарём команды Третьего Армейского Корпуса.
По сей день Хайнер считается величайшим игроком в истории Клуба (именно так – Клуб (Der Club) – сокращённо называют в Германии «Нюрнберг»). С 1916 по 1933 Штульфаут сыграл за «Нюрнберг» 606 игр. Он пять раз приводил Клуб к победе в чемпионате Германии – в 1920, 1921, 1924, 1925 и 1927 годах.
Думаю, вам известно, что до образования бундеслиги в 1963 году, чемпионат Германии проводился по зональному принципу: сперва разыгрывался чемпионат зон (их количество периодически менялось), а затем несколько лучших команд разных зон играли друг против друга на вылет. Штульфаут считался непревзойдённым мастером игр на выбывание. Достаточно сказать, что за все свои пять победных финальных поединков Штульфаут не пропустил ни одного гола!!! Для тех времён, когда результативность в футболе была несравнимо выше нынешней, это был просто фантастический показатель.
Штульфаут был участником одного из самых скандальных матчей в истории немецкого футбола. В 1922 году в переигровке финала чемпионата Германии «Нюрнберг» встречался с «Гамбургом». Первая игра была прервана в дополнительное время при счёте 2:2, так как наступила темнота, а искусственного освещения на стадионах ещё не было. Ганзейцы весь матч имели преимущество, но никак не могли забить. Нюрнбержцы действовали очень жёстко, порой грубо, на поле вспыхивали конфликты. Судья удалил с поля двух игроков «Нюрнберга». Вскоре ещё один футболист Клуба покинул поле из-за травмы, а затем ещё один! Таким образом, в составе красно-чёрных осталось лишь семеро футболистов. По тоглашним правилам судья прервал встречу. Немецкий Футбольный Союз присудил победу «Гамбургу». Потом чиновники потребовали, чтобы гамбуржцы отказалсиь от титула. Северяне отказались, и НФС аннулировало результаты турнира.
Так по сей день в анналах футбольной статистики напротив надписи «чемпион Германии 1922 года» стоит надпись – «не определён». Зато лучший игрок был определён сразу. Им стал Хайнрих Штульфаут.
При написании использовались материалы сайта www.glubberer.de
Автор выражает признательность автору этого сайта Томасу Хольцеру
С начала 20-х годов слава Штульфаута стала стремительно распространяться по Германии и всей Европе. Звездой международного уровня Штульфаут стал в 1921 году после матче в Праге со «Спартой».
Пражане были в те годы одной из сильнейших клубных команд Европы. Ни один немецкий клуб доселе не смог сыграть со «Спартой» даже вничью. «Нюрнберг» сыграл вничью 0:0. «Дьявол в воротах», «Он всё предвидит!», - лейтмотив пражских газет после матча.
«Нюрнберг» был одним из первых немецких клубов, которому было разрешено совершать зарубежные турне. Мастерство блестящего голкипера по достоинству оценили многих стран. В течение долгих десяти лет не прекращались споры, кто лучший голкипер мира – великий испанец Замора или грандиозный немец Штульфаут?
Много копий было сломано в этом споре. Главным козырем Штульфаута была его манера игры. Штульфаут – вратарь-новатор. Он первым стал действовать по всей штрафной площадке, отменно играл на выходах, смело шёл на перехват мяча. Ни один вратарь до Штульфаута не выходил так далеко из ворот. Именно великий голкипер «Нюрнберга» ввёл во вратарский арсенал игру ногами за пределами штрафной. Сам Штульфаут говорил по этому поводу следующее: «Я начинал карьеру нападающим, так почему не использовать свои навыки, играя в воротах? Голкипер должен не стоять, а играть в воротах! Моё игровое мышление подсказывало, что своими выходами я могу помочь защитникам и даже начинать атаки своей команды». Вот ещё один пассаж вратаря: «Я нёсся навстречу мячу 30-40 метров, дабы выбить его подальше и сорвать атаку соперника. Советую каждому вратарю поигрывать в поле за вторые-третьи команды своего клуба».
Знаменитый форвард сборной Австрии 20-х годов Карл Канхойзер отмечал: «Заморе я нередко забивал по 3 гола. Штульфауту я был рад забить один! Стоило мне оказаться на ударной позиции у его ворот, он, как чёрт, мчался на меня, закрывая всё пространство!». Ещё одним важнейшим качеством Штульфаута была его абсолютная невозмутимость. «Он не знал, что такое нервозность. Во время игр он сконцентрирован, как индийский йог», отмечали журналисты.
Штульфаут был профессором в воротах. Расчётливым, собранным, надёжным. Он отменно выбирал позицию, не был вратарём-позёром. Он играл эффективно, а не эффектно. Зрители крайне редко видели в его исполнении показушные полёты, прыжки и прочую мишуру. Штульфаут читал ситуацию, активно перемещался в рамке, делал несколько шагов и намертво брал мяч. Штульфаут в совершенстве умел парировать удары соперника с близкого расстояния ногами. «Зачем падать и стараться поймать мяч руками, теряя при этом мгновения, когда можно просто выставить ногу?». Штульфаут был достаточно высок для вратаря своего времени (ещё раз напомню - 184 см) и широкоплеч. «Его мощная, статная фигура в воротах придавала нам уверенности», вспоминал игрок «Нюрнберга» Карл Ригель. Он не боялся идти в борьбу с нападающими, смело бросаться в ноги. Тот же Ригель отмечал, что «Хайнер всегда терпел».
Неотъемлемыми атрибутами вратаря Штульфаута были его серый пулловер и крепко одетая на голову кепка. Эти элементы одежды Хайнера были предметом многочисленных анекдотов и язвительных колкостей. Играл Штульфаут без перчаток.
Любимец города Нюрнберга был весьма колоритной личностью и вне футбольного поля. Он содержал свой ресторан, посетить который почитали за честь самые известные люди Германии. Несмотря на многочисленные визиты актёров, политиков, музыкантов, сам Штульфаут своими самыми дорогими гостями считал простых горожан и великого британского форварда Дикси Дина, пару раз заезжавшего к своему приятелю-сопернику. Ресторан Штульфаута славился своими великолепными винами.
Штульфаут был заядлым мотоциклистом. Его серый мотоцикл марки «Виктория» знал весь город. Кроме того, Штульфаут был одним из самых высокооплачиваемых рекламных актёров в Германии! Главным объектом рекламы были ... мотоциклы фирмы «Виктория»! Также звёздный голкипер рекламировал автомобили, одежду и множество других товаров. Любовь Штульфаута к родному городу не знала границ. «Он бился за честь своей малой Родины, как зверь, и очень переживал любой проигрыш, даже в товарищеском матче. Ведь тем самым мы подводили горожан», вспоминал ещё один партнёр Штульфаута, знаменитый защитник Кальб. У нынешних фанов «Нюрнберга» есть баннер со словами Хайнера Штульфаута: «Это честь играть для этого города, играть за этот клуб, играть ради жителей Нюрнберга». Для своего города он был Богом.
Неоднозначной была карьера Штульфаута в сборной. В своём дебютном матче он пропустил четыре гола от швейцарцев, игра закончилась со счётом 1:4. Тем не менее Штульфаут стал полноправным основным вратарём сборной. С 1920 по 1930 годы Штульфаут провёл за сборную 21 матч, что было по тем временам приличным показателем. К тому же в Германии в 20-х годах были и другие неплохие голкиперы. Не раз Штульфаут допускал ошибки, играя за сборную. Прежде всего, на выходах. Строгий, педантичный первый тренер сборной Германии Отто Нерц (возглавил команду в 1926 году) относился к манере игре Штульфаута критично и не раз пробовал в команде других вратарей.
Как бы то ни было, в течение 10 лет Штульфаут был непререкаемым авторитетом. Именно его портрет красовался на афишах предстоящих матчей сборной, «на Штульфаута» шёл на стадионы народ. Ему не суждено было сыграть на чемпионате мира, ведь Германия начала участвовать в них только с 1934 года. В основном он играл в товарищеских матчах.
Единственным крупным турниром, в котором довелось участвовать Штульфауту, были Олимпийские Игры 1928 года в Амстердаме. В первом матче немцы со счётом 4:0 обыграли грозную в те годы Швейцарию. Уже в следующем поединке, в ¼ финала Германии предстояло встретиться с великолепной сборной Уругвая, действующими Олимпийскими чемпионами, будущими чемпионами мира. Тот матч и по сей день любят вспоминать, когда нужно описать жёсткий, грубый матч со слабым арбитром. Страсти на поле накалились с первых минут игры, и египетский рефери Мохамед выпустил нити игры. Когда судья спохватился было поздно. На 37-й минуте с поля был удалён партнёр Штульфаута по «Нюрнбергу» Кальб. Южноамериканцы не толь превосходно обращались с мячом, но и были мастерами всяких неспортивных уловок и провокаций. До удаления Кальба Германия держалась, но в конце первого тайма и Штульфаут был бессилен – соперник забил два гола. Вторая половина также ознаменовалась постоянными стычками и обоюдной грубостью. Немцы отквитали один гол, затем поле из-за травмы покинул один из их игроков, и соперник дожал Германию – 1:4. Под занавес матча за драку были удалены форвард немцев Хоффманн и уругвайский защитник Насацци, весь матч лупивший почём зря форвардов сборной Германии. Уругвай в итоге стал Олимпийским чемпионом. Через два года «небесно-голубые» выиграют чемпионат мира.
Свой последний матч за сборную Германии Штульфаут провёл 2 марта 1930 года. В тот день Германия принимала итальянцев и уступила 0:2. Оба гола были забиты из-за грубейших ошибок Штульфаута на выходе, когда он выбегал за пределы штрафной и промахивался мимо мяча. Пресса тут же стала трубить о «закате Штульфаута». Любопытно, что за год до этого матча пресса вознесла вратаря в ранг национального героя после победы сборной над Италией в Турине (2:1). «Герой Турина» - высокие слова годичной давности превратились в пыль. Любопытный факт – с матча в Турине 1929 года велась первая в немецкой истории прямая радиотрансляция. Фамилия «Штульфаут» звучала в эфире постоянно.
Интересно, что спустя 61 год, в 1990-м немецкие журналисты достали из сундуков истории это «звание». В полуфинале чемпионата мира 1990 года сборная ФРГ в серии пенальти одолела Англию, Бодо Иллгнер отбил удар Стюарта Пирса, а Крис Уоддл пробил выше ворот. Иллгнер стал новым «героем Турина» (Held von Turin).
В общем, в 1930-м Штульфаут вынужден закончить карьеру в сборной. 34 года, травмы, разногласия с тренером национальной команды, строгим педантом Отто Нерцем. К тому же в Германии подросло новое блестящее поколение голкиперов. Хайнер ещё три года поиграл за «Нюрнберг» и повесил бутсы на гвоздь.
В дальнейшем Штульфаут занимался свои рестораном, рекламировал товары, работал в «Нюрнберге» тренером молодёжи. В частности, именно Штульфаут одним из первых разглядел талант никому не известного молодого нападающего молодёжной команды клуба Макса Морлока, ставшего впоследствии выдающимся игроком. В 1954 году Морлок стал чемпионом мира в составе сборной ФРГ.
В 1956 году журнал «Kicker» провёл опрос с целью определить самого популярного немецкого футболиста всех времён. Первое место занял Хайнрих Штульфаут. И это несмотря на то, что двумя годами ранее сборная ФРГ выиграла чемпионат мира! Воистину – великое видится на расстоянии! В 2000 году множество изданий проводили опросы, приуроченные к стлетию Немецкого Футбольного Союза. Штульфаут непременно попадал в первую пятёрку лучших вратарей в истории немецкого футбола. В январе 1966 году Штульфаут стал Почётным гражданином Нюрнберга.
Умер Хайнрих Штульфаут 12 сентября 1966 года от инфаркта. Его именем названа улица в одном из районов Нюрнберга. Рядом с «Франкен-Штадионом», колыбелью «Нюрнберга» находится Stuhlfauth-Stuben (Штульфаут-Штубен) - небольшой гаштетт и музей.
Хайнрих Штульфаут – лучший футболист «Нюрнберга» всех времён.
Хайнрих Штульфаут – первый великий немецкий футболист.
Рассказ о немецких вратарях того времени был бы неполным без упоминания имени Теодора «Тедди» Лорманна (Theodor Lohrmann). В 20-е годы этот отличный голкипер был в тени своего друга Штульфаута, являлся вторым вратарём сборной Германии. Лорманну довелось сыграть всего три матча за национальную команду, однако Тедди великолепно выступал за один из сильнейших клубов Германии той поры – «Гройтер Фюрт».
Лорманн родился 7 сентября 1898 года в Мангейме. Первые шаги в спорте делал в знаменитом маннгеймском клубе «Вальдхоф». Лорманн был не только футболистом. Он блестяще играл в гандбол и регби, был отличным пловцом и ватерполистом. В 1920 году Лорманн переходит из «Вальдхофа» в «Гройтер Фюрт». По манере игры Лорманн и Штульфаут были похожи тем, что Лорманн также отлично действовал на выходах и читал игру. Он был высок (190 см), худощав и очень прыгуч, обладал молниеносной реакцией. Лорманн в отличие от Штульфаута нередко играл на публику.
В составе «Фюрта» Лорманн не добился больших успехов. Свои победы в чемпионате «Гройтер Фюрт» одержит в 1926 и 1929 годах, когда Тедди в клубе уже не будет. Однако своей прекрасной игрой Лормании заслужил колоссальную любовь болельщиков, он неоднократно выступал за сборную Южной Германии (в каждом регионе страны были такие сборные команды).
В 1923 году Лорманн переходит из «Фюрта» в мощнейший в те годы «Венский Любительский Спортивный Клуб», ставший впоследствии называться «Аустрией». В «Аустрии» Лорманн становится чемпионом Австрии по футболу и гандболу (также играет в воротах), призёром чемпионата по водному поло (также вратарём).
Всю свою карьеру отличный вратарь Лорманн находился в тени великого Штульфаута. По окончании карьеры Лорманн работал тренером. В частности, тренировал «Цюрих», трудился в «Рот-Вайссе» из Оберхаузена.
Теодор Лорманн умер 2 сентября 1971 года.
Ещё одним сильным вратарём в 20-е годы был Георг Эртль (Georg Ertl). В 1925-1926 годах он совершил, казалось невозможное – вытеснил Штульфаута из состава сборной! Эртль провёл за сборную семь матчей. Его очень уважал тренер Отто Нерц. Эртль в отличие от Штульфаута почти не выходил из ворот, зато отменно играл на линии.
Такова история немецкого вратарского искусства в первые 30 лет двадцатого века. Замечательные голкиперы того времени задали планку для будущих поколений. И уже в 30-е годы болельщики в Германии восторгались игрой целой плеяды замечательных стражей ворот – Виллибальда Кресса, Фритца Бухло, Ханса Якоба, Ханса Клодта, Хельмута Яна…